fight-o!
Название: Time has come
Автор: Сакура-химэ
Получатель: Kazuya H.
Пейринг/Герой: Кирихара Акая и его сэмпаи
Рейтинг: G
Дисклеймер: Все принадлежит Кономи Такэси
Примечания: «Time has come» - одна из имидж-песен Кирихары Акаи
читать дальше– Ну? – грозно вопросил Маруи-сэмпай, который засунул руки в карманы и надул особенно здоровый пузырь, но менее грозным от этого быть не перестал.
– Что – ну? – обреченно отозвался Акая. Он, конечно, уже понял, в чем дело, но пытался оттянуть признание как можно дальше.
– Они там все на ушах стоят, вот что. Слышал бы ты, как Санада орет.
Санада орал в клубном домике, а Акая затаился в кустах под окном здания младшей школы, но вообще-то да, слышал. Слов не разобрать, слишком далеко, а вот голос ни с чьим другим не перепутаешь.
– Ну что ты отворачиваешься? Что ты натворил-то?
Маруи-сэмпай плюхнулся на землю рядом, надул еще пузырь и выжидательно уставился на Акаю.
– Лучше признайся. И лучше мне.
– Они сказали, что я на следующий год должен стать капитаном, – начал Акая, но запнулся. Дальше следовало самое страшное.
– Ну это все вроде как знают, – подбодрил его Маруи-сэмпай.
– А я сказал, что не хочу и не стану.
Пузырь лопнул. Маруи-сэмпай закашлялся.
– Что значит – не хочу и не стану? Акая, ты чего?
– Не хочу и не стану, – повторил Акая.
– Мда, – Маруи-сэмпай вздохнул. – Мда. Дела.
Некоторое время они молчали. Акая думал, что придется ему, наверное, упросить родителей и сменить школу, потому как в теннис играть хочется, а жизни в клубе ему не будет никакой. Вон даже Маруи-сэмпай сердится. А вице-капитан, наверное, убьет. У него даже катана есть. Или затащит в додзе и заставит совершить сэппуку. И не будет больше Акаи, и все из-за того, что он публично отказался от капитанства.
Хотя окончилась беседа с сэмпаями глупо. Ему даже объясниться не дали. Вице-капитан сразу начал орать что-то о долге и чести, то есть орал-то он, может, и по делу, но очень уж громко, а капитан ничего не сказал, просто так посмотрел, что лучше бы вице-капитан по затылку приложил. А Янаги-сэмпай вытолкал за дверь и велел погулять. Вот Акая и гулял уже битых полчаса. В кустах. Чтоб не нашли, чего доброго, пока не поостынут.
Маруи-сэмпай, правда, его все равно нашел. Лишь бы не выдал только.
– Санада очень сердится.
Это Акая знал и так. Он подозревал, что капитан сердится сильнее, но намного тише, поэтому спрятаться лучше от обоих. Маруи-сэмпай тоже, наверное, так думал, потому что после паузы сказал:
– Вот что. Пойдем-ка отсюда пирожные есть. А то они скоро перестанут шуметь и пойдут тебя искать.
Есть пирожные было всяко приятнее, чем сидеть в колючих кустах. Так что Акая согласился. Кто его знает, что Маруи-сэмпай скажет и сделает, если не согласиться-то.
Внимания на них, по счастью, никто не обращал. А то еще расскажут Санаде, Санаде поди не расскажи, когда он спрашивает. В безопасности Акая себя не чувствовал все равно, это разве что его бы инопланетяне похитили или он в параллельный мир через туалет провалился. Туда, где уж точно нет Санады.
Зато пока они шли, Акая окончательно успокоился. Не может же Санада беситься вечно, ведь так? Они все примут и поймут. Жалко только, что капитан расстроится, он рассчитывал же… но тут ничего не поделаешь. Нет – значит нет.
Но стоило им приняться за еду, как Маруи-сэмпай решил, что пора все испортить. Он с причмокиванием облизал ложку, уставился на Акаю, который даже откусить-то от своего пирожного не успел, и в лоб спросил:
– Ну и что ты такое вытворяешь?
Акая икнул.
– Не могу я быть капитаном.
– Это я уже слышал. Что ты такое вытворяешь?
Акая уставился в пирожное.
– Не могу.
Маруи-сэмпай стукнул его липкой ложкой по носу.
– Почему не можешь? Слушай, ты их вообще видел после того, как сказал, что не можешь? Ты знаешь, что Юкимура тебя к этому два года готовил?
– Угу.
– Ну что угу-то? Если угу и знаешь, почему сидишь тут и киснешь? Почему не согласился?
– Потому что не могу.
Маруи-сэмпай сердито придвинул к себе Акаино блюдце и не менее сердито принялся тыкать ложкой в пирожное.
– Почему ты не можешь быть капитаном? Ты чего-то не знаешь? Не умеешь? А Юкимура, по-твоему, что-то умел, когда от Кагуи пост принимал? Нифига он не умел!
Тут Маруи-сэмпай погорячился, потому что Акая прекрасно помнил, как еще при капитане Кагуе капитан Юкимура знай себе командовал. И все слушались, даже самые старшие, аж с полувзгляда.
И в этом-то и было все дело. Ну, по большей части.
Но признаваться было не то что стыдно, а как-то даже совсем нельзя, так что Акая и не стал.
– Это они вас послали, да? – спросил он, чтоб не молчать. И тут же сообразил, что тут-то как раз промолчать стоило. Даже если его подозрения верны, вряд ли Санада снабдил Маруи-сэмпая инструкцией мгновенно признаться.
– Никто меня не посылал. Просто ты ведешь себя очень странно. С самого Национального, между прочим. А твоя сегодняшняя выходка переплюнула аж то, что Санада в первом классе отчебучил.
– А что?.. – начал Акая, но договорить не успел, и отчебученное Санадой в первом классе осталось тайной. В кафе влетел Джакал – взмыленный, запыхавшийся, глаза вытаращенные. Как будто Тройка его подвергла беседе.
– Вот вы где! – выпалил он, едва отдышавшись. – Бунта, нам поручили найти и привести его. Сейчас же.
– М-меня-я-я?!
– Тебя, тебя, – подтвердил Джакал. – Они очень хотят с тобой поговорить.
– А вы случайно не можете сказать, что меня не нашли?
– Это капитану-то наврать?
Все трое замолчали. Акая представил, как сэмпаи в два голоса уверяют капитана, что повсюду пытались найти Акаю – и так не обнаружили, представляете? – а капитан слушает, кивает, и в глазах у него разливается золото. А рядом стоит вице-капитан, который собирался Акаю… ну допустим, не совсем убить, но изрядно помучить, и синеет от злости.
Судя по выражениям лиц сэмпаев, они тоже себе это представили. В красках.
– Нет, Акая, – вздохнул Маруи-сэмпай. – На вот, съешь кусочек моего пирожного… ой, это же твое, ну неважно… подсласти, в общем, свою скорую кончину.
Насчет скорой кончины это, конечно, было преувеличение, но не то чтоб очень сильное.
– Куда идти-то? – деланно веселым голосом спросил Маруи-сэмпай. – В клубный домик?
– Ага.
Со стороны, наверное, они смотрелись как арестованный с конвоем. Джакал шагал впереди, Акая за ним, а замыкал процессию Маруи-сэмпай. Он следил, чтоб Акае не вздумалось завязать шнурок и нечаянно отстать. Или нечаянно свернуть не туда. Или еще что-то в этом духе. В общем, до школы и даже до клубного домика они добрались без приключений. Хотя даже случись какое приключение, вряд ли Акая его бы заметил, потому что перед глазами то и дело вставало лицо Санады. А Санада сам по себе тянул на приключение, только не такое, которое жаждешь пережить. Скорее, совсем наоборот.
У двери они остановились.
– Я туда на всякий случай не пойду, – сказал Маруи-сэмпай. – Давай, Акая, будем надеяться, ты оттуда вернешься.
И хлопнул его по плечу. В манге, которую Акая временами почитывал, как-то примерно так веселые друзья провожали рыцаря в пещеру дракона, а потом делали ставки, вернется он оттуда или нет. И ржали. Сэмпаи, правда, не ржали, но Акая зато был готов поспорить, что Санада в ярости куда страшнее дракона.
– Подождите меня, ладно? – попросил Акая.
– Конечно-конечно. И помни, свою коллекцию манги ты завещал мне!
Это не очень походило на оптимистичное напутствие, но другого, кажется, ждать не стоило. И Акая вошел.
Санады в комнате не было. В первую секунду Акае подумалось – спасен, а потом он разглядел выражение лица капитана.
– Иди сюда, – сказал капитан. – Садись рядом со мной.
Сидел он, между прочим, на капитанской скамейке: ее притащили прошлой осенью, после того жуткого случая на платформе. Они решили устроить Юкимуре уголок поудобней – капитан, несмотря на диагноз и на запрет заниматься теннисом, ходил на тренировки. Скамейку потом так и не убрали – Юкимура сказал, с нее отличный обзор раздевалки, пригодится за порядком следить.
Вдвоем там сидеть можно было вполне. Правда, нарушая личное пространство. Но Санаде это обычно разрешали. А Акае вот сесть первый раз предложили.
Акая сел. Выбора особо и не было. Раньше начнут, раньше закончат.
– Помнишь, как ты к нам пришел?
Юкимура говорил спокойно и чуточку холодно.
– Угу.
Пока ничего не предвещало беду, но Акае сделалось неуютно. Вечно капитан так – начнет издалека, а потом в лужу посадит.
– Ты мне с самого первого дня понравился. Еще до того, как начал играть.
Акая растерялся. Он не знал, что тут можно ответить. Ему вдруг показалось, что скамейка неудобная и слишком жесткая, а Юкимура сидит слишком близко.
– Ты весь светился, Акая. Ярко-ярко. Я сразу понял, что ты сможешь.
Акая рискнул посмотреть на капитана. Тот улыбался. Хорошо улыбался.
– Что я смогу? – буркнул он.
– Стать моей опорой.
– У вас Санада есть, – сказал Акая и сообразил, что именно ухитрился брякнуть.
– Санада – это другое. Он мое настоящее и… неважно. Ты будущее, Акая. Как можем мы уйти спокойно, если ты не примешь команду?
«Я не могу» так и рвалось наружу, но Акая опустил голову низко-низко, чтобы капитан не понял, о чем он думает. И промолчал.
– Акая?
– Извините, капитан.
– Акая, помнишь, что ты мне год назад обещал?
Такое поди забудь. Осень заканчивалась, а Янаги-сэмпай рассказал им, что такое синдром Гийена-Барре и чем конкретно он Юкимуре грозит. На следующий же день Акая сбежал с уроков и поехал в больницу; за прогул потом крепко попало от Санады, но это было неважно. Он обязательно должен был сказать, пообещать – лишь бы все было хорошо. Лишь бы капитан вернулся.
И тогда Юкимура попросил его «обеспечить тылы». Акая не особенно понял, что это такое, но ему было велено слушаться Санаду и приглядывать за младшими, чтоб нормально тренировались, а не фигней страдали. Ну то есть Юкимура по-другому выразился, конечно, но суть была именно такая. Последнее оказалось совсем не здорово: хотелось играть наравне с командой, а не тратить время на бестолковых неумех, но куда денешься-то.
А теперь вот капитан явно намекал, что обеспечить тылы – это остаться и вести команду, когда они все уйдут.
– Помню я.
– Тогда в чем дело? Что случилось с прошлого года?
Они проиграли. Юкимура проиграл. Акая своими глазами увидел, что такое ответственность капитана. Слышал, как Янаги-сэмпай говорил Санаде, что без них всех Юкимуре было бы очень сложно справиться с тем, что он может проиграть.
Но как это объяснить, если стыдно, перед собой даже стыдно! И он ведь не струсил, нет, не в этом дело, просто как же можно принимать ответственность, если вот что бывает, вот что с Юкимурой сделалось, недаром в старые времена проигравшие битву кончали с собой. Как объяснить, чтоб сэмпаи поняли и не рассердились?
Поэтому он продолжал молчать. Смотреть в пол, на носки ботинок, и молчать.
– Я не понимаю, что случилось, Акая. Я хотел тебе сказать, что больше отдать капитанство мне некому. Первоклассники, которые придут в следующем году, еще должны заслужить право быть в команде. Из тех, кто сейчас в клубе, думать и решать способен ты один. Как ты думаешь, что еще я должен делать?
– Вы меня хотите назначить, потому что больше некого?
– Я хочу тебя назначить, потому что кроме тебя никто не достоин.
– Я… я не смогу так, как вы. Выиграть... – То есть нет, какое выиграть-то, о чем он? – Играть как вы.
– Не волнуйся. Золотую медаль Национального я у тебя требовать не буду. Ты не сможешь. Не твоя вина, просто нынешние первоклассники и второклассники недостаточно сильны, за год подтянуть их до нужного уровня невозможно. Национальный мы в старшей школе сами возьмем. Но кубок за Канто ты мне на полку поставишь. Обещаешь?
Словно зачарованный, Акая пожал капитану руку.
Ответить он так и не смог.
Автор: Сакура-химэ
Получатель: Kazuya H.
Пейринг/Герой: Кирихара Акая и его сэмпаи
Рейтинг: G
Дисклеймер: Все принадлежит Кономи Такэси
Примечания: «Time has come» - одна из имидж-песен Кирихары Акаи
читать дальше– Ну? – грозно вопросил Маруи-сэмпай, который засунул руки в карманы и надул особенно здоровый пузырь, но менее грозным от этого быть не перестал.
– Что – ну? – обреченно отозвался Акая. Он, конечно, уже понял, в чем дело, но пытался оттянуть признание как можно дальше.
– Они там все на ушах стоят, вот что. Слышал бы ты, как Санада орет.
Санада орал в клубном домике, а Акая затаился в кустах под окном здания младшей школы, но вообще-то да, слышал. Слов не разобрать, слишком далеко, а вот голос ни с чьим другим не перепутаешь.
– Ну что ты отворачиваешься? Что ты натворил-то?
Маруи-сэмпай плюхнулся на землю рядом, надул еще пузырь и выжидательно уставился на Акаю.
– Лучше признайся. И лучше мне.
– Они сказали, что я на следующий год должен стать капитаном, – начал Акая, но запнулся. Дальше следовало самое страшное.
– Ну это все вроде как знают, – подбодрил его Маруи-сэмпай.
– А я сказал, что не хочу и не стану.
Пузырь лопнул. Маруи-сэмпай закашлялся.
– Что значит – не хочу и не стану? Акая, ты чего?
– Не хочу и не стану, – повторил Акая.
– Мда, – Маруи-сэмпай вздохнул. – Мда. Дела.
Некоторое время они молчали. Акая думал, что придется ему, наверное, упросить родителей и сменить школу, потому как в теннис играть хочется, а жизни в клубе ему не будет никакой. Вон даже Маруи-сэмпай сердится. А вице-капитан, наверное, убьет. У него даже катана есть. Или затащит в додзе и заставит совершить сэппуку. И не будет больше Акаи, и все из-за того, что он публично отказался от капитанства.
Хотя окончилась беседа с сэмпаями глупо. Ему даже объясниться не дали. Вице-капитан сразу начал орать что-то о долге и чести, то есть орал-то он, может, и по делу, но очень уж громко, а капитан ничего не сказал, просто так посмотрел, что лучше бы вице-капитан по затылку приложил. А Янаги-сэмпай вытолкал за дверь и велел погулять. Вот Акая и гулял уже битых полчаса. В кустах. Чтоб не нашли, чего доброго, пока не поостынут.
Маруи-сэмпай, правда, его все равно нашел. Лишь бы не выдал только.
– Санада очень сердится.
Это Акая знал и так. Он подозревал, что капитан сердится сильнее, но намного тише, поэтому спрятаться лучше от обоих. Маруи-сэмпай тоже, наверное, так думал, потому что после паузы сказал:
– Вот что. Пойдем-ка отсюда пирожные есть. А то они скоро перестанут шуметь и пойдут тебя искать.
Есть пирожные было всяко приятнее, чем сидеть в колючих кустах. Так что Акая согласился. Кто его знает, что Маруи-сэмпай скажет и сделает, если не согласиться-то.
Внимания на них, по счастью, никто не обращал. А то еще расскажут Санаде, Санаде поди не расскажи, когда он спрашивает. В безопасности Акая себя не чувствовал все равно, это разве что его бы инопланетяне похитили или он в параллельный мир через туалет провалился. Туда, где уж точно нет Санады.
Зато пока они шли, Акая окончательно успокоился. Не может же Санада беситься вечно, ведь так? Они все примут и поймут. Жалко только, что капитан расстроится, он рассчитывал же… но тут ничего не поделаешь. Нет – значит нет.
Но стоило им приняться за еду, как Маруи-сэмпай решил, что пора все испортить. Он с причмокиванием облизал ложку, уставился на Акаю, который даже откусить-то от своего пирожного не успел, и в лоб спросил:
– Ну и что ты такое вытворяешь?
Акая икнул.
– Не могу я быть капитаном.
– Это я уже слышал. Что ты такое вытворяешь?
Акая уставился в пирожное.
– Не могу.
Маруи-сэмпай стукнул его липкой ложкой по носу.
– Почему не можешь? Слушай, ты их вообще видел после того, как сказал, что не можешь? Ты знаешь, что Юкимура тебя к этому два года готовил?
– Угу.
– Ну что угу-то? Если угу и знаешь, почему сидишь тут и киснешь? Почему не согласился?
– Потому что не могу.
Маруи-сэмпай сердито придвинул к себе Акаино блюдце и не менее сердито принялся тыкать ложкой в пирожное.
– Почему ты не можешь быть капитаном? Ты чего-то не знаешь? Не умеешь? А Юкимура, по-твоему, что-то умел, когда от Кагуи пост принимал? Нифига он не умел!
Тут Маруи-сэмпай погорячился, потому что Акая прекрасно помнил, как еще при капитане Кагуе капитан Юкимура знай себе командовал. И все слушались, даже самые старшие, аж с полувзгляда.
И в этом-то и было все дело. Ну, по большей части.
Но признаваться было не то что стыдно, а как-то даже совсем нельзя, так что Акая и не стал.
– Это они вас послали, да? – спросил он, чтоб не молчать. И тут же сообразил, что тут-то как раз промолчать стоило. Даже если его подозрения верны, вряд ли Санада снабдил Маруи-сэмпая инструкцией мгновенно признаться.
– Никто меня не посылал. Просто ты ведешь себя очень странно. С самого Национального, между прочим. А твоя сегодняшняя выходка переплюнула аж то, что Санада в первом классе отчебучил.
– А что?.. – начал Акая, но договорить не успел, и отчебученное Санадой в первом классе осталось тайной. В кафе влетел Джакал – взмыленный, запыхавшийся, глаза вытаращенные. Как будто Тройка его подвергла беседе.
– Вот вы где! – выпалил он, едва отдышавшись. – Бунта, нам поручили найти и привести его. Сейчас же.
– М-меня-я-я?!
– Тебя, тебя, – подтвердил Джакал. – Они очень хотят с тобой поговорить.
– А вы случайно не можете сказать, что меня не нашли?
– Это капитану-то наврать?
Все трое замолчали. Акая представил, как сэмпаи в два голоса уверяют капитана, что повсюду пытались найти Акаю – и так не обнаружили, представляете? – а капитан слушает, кивает, и в глазах у него разливается золото. А рядом стоит вице-капитан, который собирался Акаю… ну допустим, не совсем убить, но изрядно помучить, и синеет от злости.
Судя по выражениям лиц сэмпаев, они тоже себе это представили. В красках.
– Нет, Акая, – вздохнул Маруи-сэмпай. – На вот, съешь кусочек моего пирожного… ой, это же твое, ну неважно… подсласти, в общем, свою скорую кончину.
Насчет скорой кончины это, конечно, было преувеличение, но не то чтоб очень сильное.
– Куда идти-то? – деланно веселым голосом спросил Маруи-сэмпай. – В клубный домик?
– Ага.
Со стороны, наверное, они смотрелись как арестованный с конвоем. Джакал шагал впереди, Акая за ним, а замыкал процессию Маруи-сэмпай. Он следил, чтоб Акае не вздумалось завязать шнурок и нечаянно отстать. Или нечаянно свернуть не туда. Или еще что-то в этом духе. В общем, до школы и даже до клубного домика они добрались без приключений. Хотя даже случись какое приключение, вряд ли Акая его бы заметил, потому что перед глазами то и дело вставало лицо Санады. А Санада сам по себе тянул на приключение, только не такое, которое жаждешь пережить. Скорее, совсем наоборот.
У двери они остановились.
– Я туда на всякий случай не пойду, – сказал Маруи-сэмпай. – Давай, Акая, будем надеяться, ты оттуда вернешься.
И хлопнул его по плечу. В манге, которую Акая временами почитывал, как-то примерно так веселые друзья провожали рыцаря в пещеру дракона, а потом делали ставки, вернется он оттуда или нет. И ржали. Сэмпаи, правда, не ржали, но Акая зато был готов поспорить, что Санада в ярости куда страшнее дракона.
– Подождите меня, ладно? – попросил Акая.
– Конечно-конечно. И помни, свою коллекцию манги ты завещал мне!
Это не очень походило на оптимистичное напутствие, но другого, кажется, ждать не стоило. И Акая вошел.
Санады в комнате не было. В первую секунду Акае подумалось – спасен, а потом он разглядел выражение лица капитана.
– Иди сюда, – сказал капитан. – Садись рядом со мной.
Сидел он, между прочим, на капитанской скамейке: ее притащили прошлой осенью, после того жуткого случая на платформе. Они решили устроить Юкимуре уголок поудобней – капитан, несмотря на диагноз и на запрет заниматься теннисом, ходил на тренировки. Скамейку потом так и не убрали – Юкимура сказал, с нее отличный обзор раздевалки, пригодится за порядком следить.
Вдвоем там сидеть можно было вполне. Правда, нарушая личное пространство. Но Санаде это обычно разрешали. А Акае вот сесть первый раз предложили.
Акая сел. Выбора особо и не было. Раньше начнут, раньше закончат.
– Помнишь, как ты к нам пришел?
Юкимура говорил спокойно и чуточку холодно.
– Угу.
Пока ничего не предвещало беду, но Акае сделалось неуютно. Вечно капитан так – начнет издалека, а потом в лужу посадит.
– Ты мне с самого первого дня понравился. Еще до того, как начал играть.
Акая растерялся. Он не знал, что тут можно ответить. Ему вдруг показалось, что скамейка неудобная и слишком жесткая, а Юкимура сидит слишком близко.
– Ты весь светился, Акая. Ярко-ярко. Я сразу понял, что ты сможешь.
Акая рискнул посмотреть на капитана. Тот улыбался. Хорошо улыбался.
– Что я смогу? – буркнул он.
– Стать моей опорой.
– У вас Санада есть, – сказал Акая и сообразил, что именно ухитрился брякнуть.
– Санада – это другое. Он мое настоящее и… неважно. Ты будущее, Акая. Как можем мы уйти спокойно, если ты не примешь команду?
«Я не могу» так и рвалось наружу, но Акая опустил голову низко-низко, чтобы капитан не понял, о чем он думает. И промолчал.
– Акая?
– Извините, капитан.
– Акая, помнишь, что ты мне год назад обещал?
Такое поди забудь. Осень заканчивалась, а Янаги-сэмпай рассказал им, что такое синдром Гийена-Барре и чем конкретно он Юкимуре грозит. На следующий же день Акая сбежал с уроков и поехал в больницу; за прогул потом крепко попало от Санады, но это было неважно. Он обязательно должен был сказать, пообещать – лишь бы все было хорошо. Лишь бы капитан вернулся.
И тогда Юкимура попросил его «обеспечить тылы». Акая не особенно понял, что это такое, но ему было велено слушаться Санаду и приглядывать за младшими, чтоб нормально тренировались, а не фигней страдали. Ну то есть Юкимура по-другому выразился, конечно, но суть была именно такая. Последнее оказалось совсем не здорово: хотелось играть наравне с командой, а не тратить время на бестолковых неумех, но куда денешься-то.
А теперь вот капитан явно намекал, что обеспечить тылы – это остаться и вести команду, когда они все уйдут.
– Помню я.
– Тогда в чем дело? Что случилось с прошлого года?
Они проиграли. Юкимура проиграл. Акая своими глазами увидел, что такое ответственность капитана. Слышал, как Янаги-сэмпай говорил Санаде, что без них всех Юкимуре было бы очень сложно справиться с тем, что он может проиграть.
Но как это объяснить, если стыдно, перед собой даже стыдно! И он ведь не струсил, нет, не в этом дело, просто как же можно принимать ответственность, если вот что бывает, вот что с Юкимурой сделалось, недаром в старые времена проигравшие битву кончали с собой. Как объяснить, чтоб сэмпаи поняли и не рассердились?
Поэтому он продолжал молчать. Смотреть в пол, на носки ботинок, и молчать.
– Я не понимаю, что случилось, Акая. Я хотел тебе сказать, что больше отдать капитанство мне некому. Первоклассники, которые придут в следующем году, еще должны заслужить право быть в команде. Из тех, кто сейчас в клубе, думать и решать способен ты один. Как ты думаешь, что еще я должен делать?
– Вы меня хотите назначить, потому что больше некого?
– Я хочу тебя назначить, потому что кроме тебя никто не достоин.
– Я… я не смогу так, как вы. Выиграть... – То есть нет, какое выиграть-то, о чем он? – Играть как вы.
– Не волнуйся. Золотую медаль Национального я у тебя требовать не буду. Ты не сможешь. Не твоя вина, просто нынешние первоклассники и второклассники недостаточно сильны, за год подтянуть их до нужного уровня невозможно. Национальный мы в старшей школе сами возьмем. Но кубок за Канто ты мне на полку поставишь. Обещаешь?
Словно зачарованный, Акая пожал капитану руку.
Ответить он так и не смог.
@темы: принцефест, фанфики
-
-
23.07.2010 в 17:49-
-
23.07.2010 в 20:00Отдельное спасибо за Маруи
башмак!
-
-
23.07.2010 в 22:14Рада, что понравилось
Eswet
Было б удивительно, если б не узнала
Расскажи в приват про недотянутое, если несложно, м?
-
-
24.07.2010 в 00:04-
-
24.07.2010 в 21:22И от тебя хочу в приват про недотянутое
-
-
24.07.2010 в 21:57Атмосфера порадовала - точнее, пропозитивила нападеццки. Некоторые слововыверты просто конфетка!
-
-
25.07.2010 в 01:17И слава богу. Неопрятное и не обоснованное никакими поворотами текста чередование имени, фамилии и сомнительных эпитетов уже давно стало утомлять.
-
-
25.07.2010 в 02:05Ну, тогда остаётся читать только детёнышевские фики - там авторы с утомительным подбором синонимов не заморачиваются.
-
-
25.07.2010 в 02:19-
-
25.07.2010 в 02:31Детские. Где автору лет 14.
А неопрятное - да всё неопрятное утомляет. Приходится стараться не влезать.
-
-
25.07.2010 в 11:17Ага, насчет финала я уже поняла
А чем смущают фамилии? Там ведь не может быть синонимов, кроме тех, что и так есть: фамилия, личное местоимение, должность в команде. Прочее было бы совершенно не обосновано. Да и именование по фамилии традиционно для данного канона
-
-
25.07.2010 в 12:41А в других случаях получается масло масляное.
Что касается каноничного поименования, то почему у Маруи есть навеска "сэмпай", причём, не в диалогах - в авторском тексте - а капитану не досталось всяких там "бучо"?
А чем смущают фамилии? Там ведь не может быть синонимов, кроме тех, что и так есть: фамилия, личное местоимение, должность в команде.
И где же ты всем этим пользуешься?
А то еще расскажут Санаде, Санаде поди не расскажи, когда он спрашивает.
А то ещё расскажут Санаде - ему поди не расскажи, когда тот спрашивает.
– Ты весь светился, Акая. Ярко-ярко. Я сразу понял, что ты сможешь.
Акая рискнул посмотреть на капитана. Тот улыбался. Хорошо улыбался.
Кирихара рискнул посмотреть на капитана.
Маруи-сэмпай сердито придвинул к себе Акаино блюдце и не менее сердито принялся тыкать ложкой в пирожное.
Маруи-сэмпай сердито придвинул к себе блюдце Кирихары и не менее сердито принялся тыкать пирожное ложкой.
-
-
25.07.2010 в 13:09-
-
25.07.2010 в 13:39И всё равно "акаиному блюдцу" никаких оправданий нет) Всё что угодно можно оправдать "особенностями восприятия перса", но пишет-то автор.
Так, что-то дискуссия становится похожей на холливар. Своё мнение я, вроде как, донесла, контр-аргументы выслушала - спасибо и до свидания.
-
-
25.07.2010 в 14:31Пользуюсь я этим там, где пользоваться уместно.
Где неуместно - не пользуюсь
Вот смотрите. Вы три примера привели. В первом, если убрать повтор, получится нагромождение - в одном предложении одно и то же лицо тремя способами поименовано. Плохо? Плохо. Лучше повтор, тем более он там на усиление работает.
Называть Акаю Кирихарой в данном тексте нельзя, это будет грубый ляпсус. Опять же, в именовании самого себя у него синонимов быть вообще не может, а товарищи по команде зовут его по имени. "Он" тоже не всегда поставишь.
А чем вам "Акаино блюдце" не угодило - не понимаю. Как раз это имя вполне себе позволяет
-
-
25.07.2010 в 14:57обувная промышленность в разрезе
-
-
25.07.2010 в 20:34Вот такие нынче холивары
Пасиб) Я походу перемудрила с открытостью финала, судя по тому, как оно воспринимается. Надо было четче сделать. А я все боялась, что получится совсем очевидно-понятно, вот и накрутила фигни)))
-
-
25.07.2010 в 21:54